Константин Самарин

В 19 лет, перебравшись через кучу границ, я оказался в Англии и устроился на первую в своей жизни работу — мыть посуду в ресторане. И вот с этого момента и пошел мой путь в ресторанном бизнесе. За 11 лет я в разных лондонских заведениях прошел путь от посудомойки до управляющего. Потом переехал в Нью-Йорк, ушел в фешен-индустрию, но параллельно помогал людям открывать рестораны, делал для них логистику, занимался раскруткой.

Первое свое заведение я открыл в 2015 году — уже в Москве. Я познакомился с очень талантливыми ребятами, братом и сестрой, которые классно разбирались в кофе, пекли десерты и обладали организаторскими функциями. Они, может, и хотели бы что-то открыть, но думали, что для этого нужны инвестиции. А в результате мы просто скинулись вчетвером по 10 тысяч евро — я, они и еще одна их подруга — и открыли маленькое уютное кафе Oneteaspoon. Сначала мы же там и работали, только потом стали набирать команду в зал и на кухню.

Oneteaspoon — «Ложечка», как я ее называю, — или позже Untitled, просто взлетела. К нам приходили и футболисты, и принцесса Катара. По субботам у нас проходило по 250 человек — и это на 18 посадочных мест. Нам все говорили: «У вас тут как в Австралии, Париже, Лондоне, Нью-Йорке», — сравнивали с вайбом Питера. Там витал дух свободы, это было одно из первых таких мест в Москве.

Я за свою жизнь накопил столько эмоций, впечатлений. Последние пять лет в Англии я проработал в месте под названием Vic Naylor на одной из старейших улиц Лондона.  Это место открылось в 1970 году, когда старые лондонские гангстеры начали вкладывать деньги в музыкальный бизнес, а потом и в рестораны. Они все держали звукозаписывающие студии, тогда-то музыка в Британии и поперла. Vic Naylor — как раз люди из этой среды, поэтому-то Гай Ричи и выбрал это место для съемок «Карты, деньги, два ствола». Барная стойка, за которой стоит Стинг, — это было мое рабочее место. Туда приходили Кейт Мосс, Дэвид Ферниш, Ральф Файнс, ребята из Pet Shop Boys, а рядом сидели эти бывшие и не бывшие гангстеры, которым сейчас по 70 лет и которые могли тебе рассказать, как сочинял песни Брайан Ферри. А за соседним столиком Гай Ричи дописывал новый сценарий. Вот этот ресторан дал мне очень много понимания, какой должна быть атмосфера, вайб, и что делает ресторан рестораном.

Что-то такое по духу я пытался сделать в Untitled. А через 5 лет я его перерос и открыл Flør. Днем здесь такой скандинавский флер — белый пол, белые стены. А вечером меняются свет, музыка, атмосфера, начинается французский флер: игра, романтика, цветы. К нам ходят не только на свидания, но и красиво заканчивать отношения. Одна моя знакомая сказала, что ходит к нам расставаться со всеми своими парнями, потому что у нас и для этого самая лучшая обстановка. Здесь просто очень классно.

Мы достраивались в пандемию — открылись, как только закончился карантин. И все сразу бабахнуло, пошел этот флеровский раж. Мы попали в «Мишлен», получили Bib Gourmand. Когда у тебя звезда «Мишлен», тебе нужно держать этот уровень. А Bib Gourmand — это такая разгильдяйская звезда. И с ней ты имеешь право вести себя чуть-чуть по-разгильдяйски. В моем понимании это лучше.

После Flør я делаю и другие проекты. Есть Blau — небольшое место с таким берлинском вайбом в уютном и тихом дворе апартаментов «Балчуга». А недавно мы с нашими соседями, талантливыми архитекторами из бюро RE, открыли вместе у них прямо в бюро бар Re:Flør. Такое классное место, где ты можешь посидеть и выпить вина с архитекторами, которые только что здесь работали, а сейчас пьют вино.

Я вообще люблю непростые места. Чтобы нужно было их еще найти. Blau — во дворе, куда заходят только свои. Flør — тоже не на проходе, во дворах Чистых прудов. У Re:Flør даже нет вывески. Все наши гости приходят к нам специально. А когда люди приходят специально, получается совсем другой вайб. Это как семья. Я всегда работаю с такой публикой.

Создавать атмосферу, вдыхать душу, вот этот весь феншуй — это мой конек. Все рестораторы строят свои места на одном и том же фундаменте: еда, напитки, сервис.  Но какой дом на этом фундаменте возводить, каждый решает по-своему. У меня это дом эмоциональности.