Джанина
Волкова

«Мне часто задают вопрос, почему в Sumosan вкуснее, чем где-нибудь. И я всегда отвечаю, что это потому, что все приготовлено с любовью. Без любви не получится. Для меня это естественно. Я считаю, что наша задача — делать жизнь каждого посетителя чуть лучше. Любой человек, который пришел в Sumosan, должен уйти довольным.

И это у меня очень хорошо получается. Я даже не задумываюсь, как. Я люблю знакомиться, люблю видеть, как гости радуются, как им хорошо. Иногда я спрашиваю: «Что вам не понравилось?» И на меня смотрят вот такими вот глазами. Приходится объяснять: «Это не трюк, не дежурный вопрос. Я просто хочу знать, что вам не понравилось, для того чтобы это исправить». Когда мне говорят: «Все хорошо», — мне это приятно, но не интересно, ведь я хочу понять, что можно улучшить, чтобы людям было еще приятнее в нашем ресторане. Если наш шеф-повар Бубкер готовит или Саша, муж моей сестры, цифрами занимается, то я занимаюсь теплом. И учу этому свою команду. А гости нашу любовь чувствуют и ценят не меньше, чем еду, ведь вкусно готовить могут многие.

Мне очень важно получать отклики. Я радуюсь, когда вижу, что гость, который был у нас позавчера на ужине, сегодня приходит обедать. Или когда гурман отмечает, что не чувствует разницы между токийской японской едой и нашей. Я счастлива, когда постоянные гости лично мне пишут, что Sumosan для них своего рода дом. Ведь именно к этому я и стремлюсь!

Моя цель — создать такую атмосферу, чтобы люди возвращались, чтобы им было комфортно. Излучать тепло и окружать им гостей, давать людям любовь и ощущение дома вне дома — моя сильная сторона. Это я делаю очень хорошо. Наверное, это у меня от папы. Конечно, мне до него очень далеко, потому что он был совершенно гениальным, уникальным человеком.

Папа открыл первый Sumosan в Москве в 1997 году. Это уже институция. Все-таки 26 лет — солидный возраст для ресторана. Но останавливаться нельзя. Важно работать над собой. Особенно сейчас, когда в мире столько интересного в смысле гастрономии. Поэтому, например, в августе этого года мы собрали в Дубае всех шеф-поваров из всех ресторанов Sumosan — и две недели они трудились над разработкой новых блюд и обновлением меню. Такой своего рода research & development. Очень успешный — гости в восторге от того, что придумали повара.

Папа никогда не останавливался. Он открыл свой первый ресторан и нашел то, что любит, в 40 лет. На сегодняшний день 40 лет не возраст, и все же папа нашел себя поздновато. Я это сделала гораздо раньше, мне было 23. Еще в университете я сказала, что моя мечта — открыть ресторан в городе, который люблю, в Лондоне. И папа это очень поддержал.

Мы открыли Sumosan в Лондоне в 2002 году, когда там не было ни Новикова, ни кого-то еще из России. Я была молодая и смелая. Когда ставишь четырехлетнего ребенка на лыжи, у него нет чувства страха. У меня в 23 года, видимо, так же отсутствовало чувство страха. В моем сегодняшнем возрасте я бы не осмелилась свой первый ресторан открыть. Но в 23 я была очень отважной. Это было как плыть против течения. И через пару лет Sumosan вошел в список лучших ресторанов Лондона. Не японских ресторанов, а вообще всех.

Я родилась в Германии и в России никогда не жила. Когда папа уходил из жизни, у меня уже был мой лондонский ресторан, и я сказала: «Не переживай, я все сохраню. И московские рестораны тоже». Папа спросил: «Доченька, ты уверена? Ты понимаешь, что ты на себя берешь?» И я ответила: «Понимаю», — хотя я в тот момент ничего не понимала.
До того я бывала в России всего пару раз — и вдруг попала в Москву. Моя сестра и ее муж тогда еще со мной не работали, и я оказалась одна со всеми этими ресторанами в мужском мире, ведь тогда женщин-рестораторов не было. Да еще и в ситуации из поговорки «Яйца курицу не учат»: какой-то иностранный ребенок вдруг пытается учить жизни, но не родителей своих, а взрослых мужиков. Это было очень нелегко, несмотря даже на то, что у меня уже был успех в Лондоне. Пришлось побороться за уважение — вначале меня всерьез не воспринимали. Но это быстро изменилось — я знала, что делаю. И упрямство помогло. Надо добиться — и все! И по сей день так».